Вся правда об изменённых

[royalmagic]

Эльфийская магия
(писано Властью)

Широко за пределами эльфийского леса неизвестна, поскольку те и сами не слишком большие любители покидать пределы своей цветущей, прекрасной и безопасной родины. Но века не прошли для них даром и кто только не пытался нарушить покой Вечного леса.
В результате, хоть эльфы и мирные, ну, по крайней мере, слух идет такой (это пока вы со стражами леса не столкнулись), но придумали, как защищаться, не нанося вреда, а то Природа этого не простит.

Вообще, эльфам повезло в том, что, имея абсолютно противоположные направления с теми же вампирами, сама Природа одарила их иммунитетом к такой вещи, как вампирий зов. Пить кровь эльфов, если их поймают, вампирам это не мешает, зато здорово портит настроение и аппетит. Для того чтобы откушать эльфийской крови, им придется поймать, оглушить, связать, а потом еще и глядя в эти чистые и светлые глаза, попробовать добраться до крови. Хотя бывают же иногда извращенцы, которые добровольно отдают, но как-то пока особо не встречались - ничего хорошего в этом нет, только ослабленный организм, кровопотеря и ощущение, что по тебе проехался целый табун, за которым гналась стая оборотней.

А вообще от вампиров хорошо защищает воззвание к их же крови.
“Живая кровь” - господина или госпожу, предпочитающую гемоглобиновую диету вводит в шоковое состояние их же собственная внезапно ожившая кровь, в результате чего вампир падает в обморок на 5 минут, а у несостоявшейся жертвы появляется возможность сбежать, раз уж добить живое существо рука не поднимается, если только это не страж границ.

Одно время пытались как-то захаживать к эльфам оборотни, не все они были вежливы и воспитаны, в результате чего пришлось и от них учиться защищаться, не нанося увечий.
Как известно, в оборотне живут одновременно зверь и человек, и периодически то один, то другой берет верх. Вот только Зверь изначально гораздо ближе к Природе, чем человек. Заклятье, которое создали эльфийские маги, как раз и обращается к этому спящему Зверю.
“Любовь к природе” - Зверь в оборотне берет верх над человеком и 15 минут ластится, едва ли не хвостом ходит за эльфом и даже не может подумать причинить ему вред.

Хотя, как известно, самая наглая раса - это люди. Вечно им что-то надо и еще бы сунуть нос туда, куда совсем его совать не надо. Вот против таких любопытных, а заодно и особо непонимающих и создали заклятье известное как...
“Дриадские корни” - особо не понимающего вежливых и обстоятельных объяснений опутывают корни и дают ему время (15 минут) для того, чтобы он осознал насколько был неправ в своих поступках или требованиях.


Дворфы: общие моменты и свадебная традиция
(писано господином Архивариусом)

Дворфы, они же гномы, – измененные, лишенные магических способностей. К настоящему моменту дворфы делятся на два условных «вида»: горные и городские.
Горные дворфы – народ, практически не пострадавший от репрессий Церкви, ибо как ушли в старые и новообразовавшиеся горы после Катаклизма, так и сидят там, а выковыривать этих господ из-под земли – себе дороже. Горные дворфы нелюдимы, о нравах в их общинах известно немногое. Те же, кто с ними общается и торгует, говорят, что превыше прочего они ценят хорошо сделанные вещи (крайне придирчивы к качеству товара, идущего на обмен), хорошую выпивку и специи (собственно, самая дорогая валюта при торговле с горными дворфами, ибо металла и камней у них и у самих завались).
Дворфы городские, в отличие от своих «вольных» сородичей, прекрасно научились уживаться с другими расами. Загнанные в Подземье в результате церковных гонений, дворфы начали заниматься тем, чем и положено их виду: копать и копить. Раскопки под городом внезапно дали достаточное количество металлов (в основном железа), да и переработка старых коммуникаций тоже принесла немало плодов. Среди гномов считается, что именно они первыми восстановили секреты ковки прочной стали. Так это или нет, но холодное оружие дворфийской работы появлялось на черных рынках еще во времена Фёдоровых и пользовалось большой популярностью у тех, кто мог его себе позволить. Накопления же шли по иному пути. Первоклассные оружие и броня, врожденное чувство веса металла и камня дали гномам возможность открыть первый банк Клоаки, в котором могли без опаски хранить свои сбережения Гильдии и прочие асоциальные личности. Моральная чистоплотность дворфов резко протестовала против грязных и кровавых денег, но дело было прибыльным, и подземные мастера скрепя сердце занялись подпольной во всех смыслах слова бухгалтерией. Так продолжалось до отмены «Эдикта о бездушности».
Дворфы были первыми из измененных Клоаки, поднявшихся на поверхность с появлением такой возможности. Человеческое сообщество быстро оценило выгоду от сотрудничества с подземными мастерами, и сейчас гномьи банки считаются самыми надежными из существующих. Опять же, работать с магами Огня оказалось гораздо сподручнее.

Общины гномов построены в классическом патриархальном стиле. Глава клана – старший дворф, непременно Мастер, т.е. достигший высочайшего умения в каком либо ремесле, либо создавший нечто, чего не делал никто до него (впрочем, традиция «создания нового» осталась большей частью только в горах). Далее по нисходящей идут старшие, средние и младшие дети, дети детей и прочая родня. Гномы ценят родство, а потому пятиюродный племянник по линии сестры жены внука троюродного брата считается довольно близкой родней. Женщины гномов в основном держатся в тени своих мужей, отцов и братьев. С другой стороны, им чужда мужская скупость и определенная жадность, свойственная дворфийскому роду, особенно городских его представителей, и к советам женщин зачастую прислушиваются. В любом случае, загнать гномку в положение «молчи, женщина» во-первых, довольно сложно (отоварит в ответ сковородой – всю жизнь заикаться будешь), а во-вторых, не приветствуется. Тем более, что запрета на ремесло у женщин нет – при желании, гномка может и сама стать Мастером, разве что возглавлять общину не сможет. По крайней мере, в открытую (большой вопрос, кто на самом деле стоит за многими сделками гномьих банков – сами дворфы-магнаты или их предприимчивые жены).
Как и проживающие в горах родственники, городские дворфы терпеть не могут халтуру в любом ее проявлении, ценят (и варят!) отличное пиво, неравнодушны к острым приправам и специям и отлично умеют считать деньги. Причем, если горные гномы большей частью пренебрежительно относятся к драгоценным металлам (эка невидаль – золото. А вот кожаные ремни хороши, да…), то городские дворфы отлично понимают ценность полновесной монеты. Учитывая при этом, что её вес они с легкостью определяют до грамма, а примеси в металле могут определить на зуб и нюх, становится понятно, почему Имперский Золотой уже даже не пытаются подделывать.

Отдельной строкой стоит упомянуть о магии дворфов, точнее об её отсутствии. Лишенные возможностей людей, гномы получили от Катаклизма иную особенность – невероятную устойчивость к любым магическим проявлениям. Огненный шар, способный прожечь человека насквозь, оставит на гноме пусть и тяжелый, но всё же поддающийся исцелению ожог. Зачарованный лед, сопротивляющийся стальному молоту, не устоит под ударом дворфийского кулака. О прочих стихиях можно не упоминать, разве только стоит сказать, что дворфов-вампиров, равно как и гномов-оборотней тоже никогда не видели. Тем не менее, раз в несколько поколений, у дворфов может родиться ребенок, обладающий способностями к магии. Такой гном, пусть даже он и не способен отработать в шахте трое суток кряду, окружен почтением. В горах дворфийские маги (а все они рождаются магами Земли) становятся «чующими землю», рудознатцами, способными услышать путь жилы глубоко под землей, а то и проложить к ней ход гораздо быстрее шахтеров. В городе маг в семье – возможность. В условиях Клоаки любой маг был невероятно ценен, ибо кто-нибудь нет-нет, да и пытался проверит на прочность дворфийскую броню. Сейчас же магический дар означает поступление в Университет, следовательно – возможность карьеры, следовательно – уважение и деньги в семейство.


Свадебная традиция гномов

Как правило, браки у дворфов заключаются по любви, но до сих пор случаются «договорные», или, как говорят гномы, – «деловые» союзы. Самое занимательное, что мнение невесты при этом учитывается, и если претендент из семьи с которой необходимо породниться, не устраивает её «от слова «совсем», то жениха могут попросить и заменить. Причем, противоположная сторона, как правило, соглашается с этим требованием. Если же необходимо породниться с семейством невесты, естественно, мнение девицы важно как никогда. В случае, если в род невесты отдают жениха – да, такая традиция тоже в порядке вещей и совершенно не считается зазорной, – включается определенная дискриминация, ибо мнения жениха при согласии девицы спрашивать не будут. «Стерпится-слюбится, мужик ты или нет?» Впрочем, с учетом красоты молодых гномок и любвеобильности дворфов-мужчин любого возраста, неудачных браков фактически не случается.

В любом случае, даже «деловой» союз заключается по непреложным канонам, и провал в процессе сватовства означает провал, даже если обе стороны намерены породниться. Приверженность определенным традициям стоит у гномов неизмеримо выше любой выгоды.

Сватовство от начала до конца проводит сам жених: «Девица не за клан твой выходит, а за тебя. Изволь соответствовать».

Соискатель на руку гномки должен подтвердить три качества – Силу, Мастерство и Состоятельность (материальную естественно).
Испытание Силы в классическом виде – поединок с отцом невесты – сохранился только в горах. Городские дворфы свели его к борьбе на руках (арм-рестлинг, то бишь). Причем, как и в классическом поединке, победа необязательна (и маловозможна). Вопрос в том, чтоб продержаться против матерого гнома максимально долго. Прохождение испытания оценивает отец и сама девица, наблюдающая за поединком.
Испытание Мастерства состоит в подарке невесте, сделанном своими руками. Качество работы в первую очередь определяет всё тот же отец, затем старшие братья девицы, а в конце и сама потенциальная невеста. Сватовство считается проваленным, если хоть одна из принимающих «комиссий» отвергнет подарок, так что учитывать приходится и искусность, и прочность, и красоту.
Испытание Состоятельности – чисто городская деталь обряда сватовства. В горах устраивают испытание Выносливости – те самые трое суток в забое. Считается, что если гном может трудиться и искусно, и упорно – семья не пропадет в любом случае. В городах условия иные, и здесь гном должен предъявить свой достаток, причем именно свой, а не своей семьи. Для прохождения этого испытания гном накрывает стол за свой (и только свой) счет. От того, где именно проходит эта прелюдия к свадьбе, качества и количества блюд и выпивки, а также продолжительности гуляний, зависит одобрение или неодобрение родни девицы, и, разумеется, ее самой. На этой части не экономят вовсе, ибо потраченное с лихвой будет возмещено подарками на свадьбу (да, в подарки новобрачным входят и деньги).
В случае если все три испытания пройдены, начинается подготовка к свадьбе. Если до этого жених действовал самостоятельно, то теперь подключаются оба семейства, стремясь перещеголять друг друга: «Смотрите, в какую семью принимаем» - «Глядите, из какого изобилия отдаем». Свадьбы, вообще, единственное событие в жизни дворфийской общины, при котором гномы ненадолго забывают о своей общеизвестной скаредности.

Сам процесс свадьбы знаменуется огромной гулянкой для гостей и обрядом Обоюдного Принятия в Клан для новобрачных.

Жениха в семейство невесты принимает отец новобрачной, принимая у гнома его оружие (выкованное специально ради обряда) и отдавая ему символическую у городских и самую настоящую у горных кирку. В зависимости от того, принимается ли невеста в род жениха или наоборот, жених должен также обменять рубаху и зажим для бороды со знаками своего клана на соответствующие со знаками клана невесты.
Невесту в семейство жениха принимает мать новобрачного, принимая у невесты символическую же кирку и вручая взамен сковороду. Ничего обидного в этом символе нет, ибо сковорода не только означает семейный очаг, но и орудие, которым жена имеет право гонять мужа по дому в случае чего. Если невеста переходит в клан жениха, то обмену также подлежит вышитая клановыми знаками головная повязка.
Стоит упомянуть, что любое физическое насилие по отношению к женщинам в среде дворфов абсолютно неприемлемо, и муж, поднявший руку на жену, будет иметь серьезнейшие разборки со всей её родней. А вот физическое усмирение разошедшихся дворфов их «слабой» половиной вполне в порядке вещей. Впрочем, злоупотреблять тоже не следует.

После Обоюдного Принятия в Клан, новобрачные обмениваются обручальными браслетами, получают благословения от родителей, некоторое время празднуют вместе с гостями, а потом под аккомпанемент одобрительных воплей отправляются в опочивальню.

Вопрос девственности в случае дворфов не стоит – невеста, как и жених должны знать, к чему готовиться в семейной жизни, для чего по достижении определенного возраста сначала проводится «ликбез» старшими родственниками нужного пола, а праздников в течение года, на которых молодежь может опробовать теорию на практике, предостаточно.
Проблем «нежелательной» беременности также не существует, ибо организм мужчин-дворфов устроен не как у людей, и «задержать финал» они могут простым физическим усилием (что входит в ликбез).

Межвидовых браков у дворфов пока что не случалось, ибо мужчин-гномов мало интересуют человеческие женщины (хрупкие они, еще поломаешь ненароком). Про гномок и говорить нечего. Мужчины-люди же обламываются еще на стадии Испытания Силы. Тем не менее, гномы теперь живут среди людей, всё более сближаясь с ними, и недалек тот день, когда «деловой союз» может быть заключен и с кем-то из человеческого рода.


Вампиры
(из личной библиотеки А.В. Лето)

Известно, что вампиры существовали до Катаклизма. Этому есть многочисленные подтверждения, в том числе и документальные – в том числе, и от самих вампиров. Существуют свидетельства о том, что некоторые из нынешних кровососов такие древние, что застали не просто Катаклизм, но и сотни лет до него. Тогда, давно, они были гораздо слабее, чем сейчас: не владели магией крови, лишь гипнозом, возможностью превращаться в туман и узами со своими птенцами.

Когда Катаклизм грянул, ряды вампиров, во-первых, пополнились теми из людей, кто отчаянно желал ими стать, а во-вторых – они прибавили в силе и потеряли страх перед крестом, святой водой и всеми прилагающимися церковными атрибутами, а также перестали столь сильно реагировать на осину и серебро. Но внутренний разлад между старым и новым поколением (ведь нашлись те, кто сказал, что это вообще не вампиры и что за дрянь такая?) привёл к локальным войнам, поэтому вампирам не удалось под шумок захватить мир, ибо перегрызлись меж собой. В процессе активно изучалась магия Крови, поскольку стало понятно, что с её помощью можно купировать часть вампирских слабостей (ту же светобоязнь), да и контроль над птенцами стал гораздо увереннее.

В итоге результатом вампирских войн стало возвышение Графа, который обосновался в Праге и могучей рукой подгрёб под себя большую часть потрёпанного вампирского сообщества и даже успел немного повоевать с оборотнями (по неясным причинам, но тогда царила такая смута, что выяснить сие не представляется возможным). Но совсем уж развернуть активную деятельность он не успел, потому что грянул Кризис Неведомого – и вместе с демонами, повыползавшими из порталов, Святой Престол начал громить всю нечисть, что ни попадя, причислив к ним, разумеется, и вампиров. Никто не ожидал, что объединившаяся Церковь набрала столько силы, поэтому Графу и его свите пришлось бросить всё, в том числе изыскания по магии Крови, и бежать. Бежал он в поисках убежища в Санкт-Петербург, поскольку к тому времени там уже существовала Клоака – а прятаться от церковников в огромном подземном городе, полном самых-разных изменённых, гораздо проще, чем в любом другом месте.

Разумеется, в Чехии, как и во всей Европе, какие-то вампиры остались – именно против них проводились «крестовые походы», именно с целью борьбы с ними был организован Орден святой Марии Вифлеемской. Но силы их были разрозненны, поскольку они, можно сказать, лишились своего вождя. Граф безвылазно сидел в Клоаке, не имея возможности даже наружу выйти – потому что к тому моменту, как он пришёл в себя и собрался с силами, наверху уже установили Ловчую Сеть. Смотрящие легко могли засечь вампира подобной силы и доложить куда следует, а затем – последовали бы репрессии со стороны святых отцов, внимание коих Графу никак не хотелось привлекать. Поэтому ему пришлось удовольствоваться борьбой за сферы влияния в Клоаке. До прибытия Графа там уже жили неамбициозные одиночки, но диаспора вампиров как таковая, которая что-то из себя представляла, образовалась именно благодаря этому вампиру с обликом юноши и повадками ядовитой змеи. Он занимался всем, чем только можно, - включая контрабанду и работорговлю, а со временем ему полюбился игорный бизнес.

Ходят слухи, что Граф лично как-то причастен к воцарению новой династии. Андрэ Ноэрдвайка, ещё не ставшего императором, неоднократно видели в Клоаке, ищущим встречи с главой вампиров. То ли он хотел от него денег, то ли наёмников (хотя для чего – непонятно), но факт остаётся фактом: через довольно краткое время после беседы с Графом Андрэ Ноэрдвайк воцарился на троне Российской Империи. Ещё через некоторое время половина диаспоры во главе с Графом каким-то образом (чуть ли не телепортом – и это учитывая, что такого вида магии как телепортация не существует в принципе!) в кратчайшие сроки оказалась в Праге, минуя и Смотрящих, и всевозможные границы. Есть некоторые предположения о том, что к этому как-то приложила руку Рыжая Ведьма, которую тоже видели в Клоаке незадолго до смены российской династии.

Вернувшись в Прагу, Граф вернул доступ к утраченным архивам, спрятанным там настолько хитро, что орлы из Святого Престола их не нашли – да и не знали, что искать. Восстановив работу над заклятьями магии Крови, Граф добился того, к чему стремились все его сородичи: использовав заклинание Плаща Теней, он избавил весь свой род от боязни солнечного света. Теперь им остались страшны лишь огонь, осиновые колья и серебряные клинки (что показательно, просто изделия из осины и серебра вампиры могут брать в руки, испытывая при этом лишь лёгкое жжение, неприятное, но не смертельное – спасибо последствиям Катаклизма). Однако же ему показалось невыгодным бросать столь прибыльное и нагретое местечко в Клоаке, поэтому Граф оставил там свою ставленницу и птенца – Алую Леди.

Граф продолжает заниматься тем, чем занимается уже долгое время, только уже на другом уровне: ему нужна власть над всеми вампирами. Он учёл свои ошибки и создаёт общую диаспору международного класса, но исключительно под собственным контролем. Ему, бессмертному древнему существу, просто интересно, сможет ли он составить из своих соплеменников какую-то организованную систему, которая может существовать как под его рукой, так и без него. Поскольку вампиры – невероятные индивидуалисты, можно сказать, что Граф совершил чудо.

Сейчас народ вампиров практически переживает золотой век. Они избавились от своей величайшей слабости, в Российской Империи – вообще признаны за полноправных граждан, к их услугам там даже донорские пункты. Кстати, что показательно: вопреки слухам среди тех же чехов, вампиры отнюдь не стремятся к такому же полноправному гражданству в других странах, ибо им это неинтересно. Они и так могут сойти за обычных людей, гораздо веселее – маскироваться под них, чтоб никто не догадался. Эти существа просто живут и наслаждаются жизнью, занимаясь интересными им делами, единственное что – следят за своими, чтобы не зарывались и не ели всех подряд, опасаясь нового подъёма возмущения со стороны Святого Престола (уже в европейском масштабе).

Отношение вампиров к людям двоякое – смотря по, скажем так, полученному образованию: либо это еда, либо – достаточно долгоживущая и разумная еда, с которой можно и вести какие-то дела, помимо питания. Опять же, все вампиры когда-то были людьми, и большинство об этом помнит. Есть они – и есть, живём в одном мире. А вот оборотней они не любят инстинктивно. Это тянется ещё с докатаклизменных времён, и истоки этой вражды теряются в густом тумане прошлого. К остальным изменённым отношение ровное, пьют ли вампиры их кровь или нет – загадка. Пока никто не признавался.

Немного об оборотнях
(из личной библиотеки А.В. Лето)

Никто так и не пришёл к однозначному выводу о существовании оборотней до Катаклизма. Оборотни, естественно, уверяют, что – да, существовали. Но настолько старых оборотней не сохранилось, письменных источников – тем более (кроме смутных упоминаний о ликантропии, которая вполне могла являться просто психической болезнью), а вампиры, с их отношением к оборотням, предпочитают не распространяться о былых временах в плане своих старых врагов. Хотя существуют определённые сомнения в том, что подобная вражда могла зародиться всего четыреста лет назад – с их-то сроком жизни.

Какого-то альфа-вождя, который подмял бы под свою руку всех оборотней, нет, за всё это время не было и вряд ли когда-то будет. Их стаи слишком свободны, чтобы объединиться. В стайной структуре уважение строится на силе: кто сильнее, тот и прав. Но опять же, сила не предполагает отсутствие мозгов, так что чаще всего вожаками становятся не тупые амбалы, а мощные и умные самцы или самки.

Оборотни расселились по всему миру – частично из-за того, чтобы не пересекаться друг с другом, потому что в противном случае неизбежно возникнет грызня. Каждая стая ревностно хранит свою территорию от посягательств чужаков, но может принять в свои ряды тех, кто этого захочет, с одобрения вожака.

Первым в Клоаку пришёл молодой волк-одиночка Герберт, собравший позже вокруг себя стаю и ставший её патриархом. Сначала оборотни просто жили своей общиной, время от времени сражались на Арене и вели торговлю. Потом, при последнем Фёдорове, переняли у людей Гильдию Убийц и Гильдию Воров и объединили её в одну. Вожаков у стаи поочерёдно сменилось четыре.


Немного о гоблинах
(из личных архивов А.В. Лето)

В отличие от индивидуалистов-вампиров и оборотней, держащихся малыми (да хоть и большими) стаями, гоблины весьма социализированы и считаются коллективистами. Гоблины-одиночки – очень редки, они держатся общинами, причём – довольно обширными. Придя в себя после Катаклизма, гоблины резво кинулись объединяться и тусить вместе, и это, в общем-то, спасло их от уничтожения в смутные времена. Маленькие зелёные пакостники расселились, где только смогли, и принялись заниматься алхимией – ещё до того, как ею сообразили пользоваться люди.

В Клоаку гоблины пришли целым кагалом, сразу же обосновали Алхимический квартал и заявили о своей независимости и статусе свободных торговцев. Их не сразу зауважали и не сразу приняли всерьёз, квартал несколько раз даже пытались штурмовать, но ушлые пройдохи под руководством некоего Галлевикса успешно отбились, закидав подступающих бомбами и эликсирами с неожиданными эффектами. После чего установился паритет: гоблинов никто не трогает, зато они со всеми сотрудничают.

Обосновавшись на тёпленьком местечке, гоблины принялись экспериментировать со своим товаром и собственной внешностью (фиолетовые и синие гоблины в Клоаке – не такая уж и редкость), обжуливать покупателей (но по мелочи, чтобы на них не обиделись и не решили вынести), повышать своё мастерство и внедряться в различные структуры. Например, известно, что гоблины на равных началах входили в Гильдию Воров – до того, как её прибрали к рукам оборотни.

Гоблины очень высоко ценят мастерство себя и других, и уважение у них может заслужить тот, чей уровень мастерства достаточно высок – и стремится ещё выше. Они очень любят гордиться своими знаменитыми сородичами: например, профессором Вилкинсом Термоштепселем, который выбился аж в целые деканы Университета, и тётушкой Шафи, известной всей Клоаке своими знаниями обо всех и вся.


Пара слов о демонах Поднебесной
(из личной библиотеки А.В. Лето)

Демоны земли Поднебесной многочисленны и разнообразны. Иные из них равнодушны к смертным, иные - благоволят, но большинство Они с радостью им вредят. Помимо пакостей, как то: напускание бессонницы, порча имущества и продуктов, насылание болезней и прочее - демоны могут вселяться в тело человека или же изменённого и завладевать на какое-то время их сознанием. Они навевают дурные мысли, заставляют совершать дурные поступки, порой могут довести даже до самоубийства.

Справиться с демоном, вселившимся в тело, может достойный жрец сильного божества. При этом одержимого стоит связать или просто скрутить крепким мужчинам, поскольку Они обряд изгнания, естественно, не нравится, и он употребит все силы, дабы помешать этому.

Жрец или жрица зажигает благовонные палочки и становится перед одержимым, держа в правой руке меч или кинжал, а в левой - чашу с водой. Обходит одержимого сперва восемью шагами посолонь, затем - семью шагами противосолонь, взывая к своему божеству: “О великий/великая, облачи меня многими полномочиями, дабы изгнать из этого тела злые сущности всех видов”. Затем вновь становится перед одержимым, проводит мечом либо кинжалом полукруг над его головой, от правого плеча до левого. Кладёт меч на землю, опускает пальцы в чашу с водой и кропит одержимого со словами: “Исчезни быстро, как свет”. Кладёт чашу, берёт благовонные палочки и окуривает одержимого, обходя полный круг посолонь и напевая молитвы бессловесные. И после, завершающим жестом, бросает в одержимого горсть жареных бобов или арахиса со словами: “Выйди вон, исчадие Фэньду!”

После этого демон изойдёт, оставив одержимого без сил и сознания.